Перед тем, как познакомить вас с творчеством Бориса, я процитирую часть своего поста «Неравнодушные, отзовитесь!», давно написанного для другого сайта :
«Три года назад я познакомилась с удивительным человеком – Борисом Фроенченко. Когда я увидела его первый раз, то никак не могла собрать воедино свои ощущения. Моим глазам предстал пожилой человек маленького роста, с парализованной после инсульта рукой, с нарушенной речью.
В процессе общения выяснилось, что Борис – в прошлом археолог, участвовавший на множестве раскопок, альпинист, покоривший не одну вершину, и поэт. Вот это-то последнее меня и зацепило. Я попросила его показать мне свои стихи, и тут же была снова озадачена.
Одни стихи – о природе и жизни – были написаны романтиком и лириком, а в других, в которых жила гражданская позиция, просвечивался неуемный и неукротимый дух. Это была просто невероятная смесь Старичка-лесовичка, Леля и Ильи Муромца.
К тому же выяснилось, что этих стихов около 700, и ни один из них не был напечатан, ни один не дошел до читателей. И у меня появилось четкое понимание, что мир должен увидеть эти стихи. Я попросила у Бори разрешение, и с желтых, истертых страниц, набранных на старой печатной машинке, перенесла стихи в электронный вариант.
Попутно нашла поэтов, которые могли бы оценить произведения и помочь с изданием. И, ура, у нас получилось! За два года при помощи отдела культуры Харькова вышли два сборника – «Капли моего сердца» и «Караван». Борис радовался как ребенок.
Недавно в Крыму был фестиваль «Чеховские чтения», и для него можно было выставить стихи на сайт http://litdosug.ru/users/froen . Для нас самих было удивительно, что Борины стихи тут же заняли в списке авторов самый высокий рейтинг. Теперь там более тридцати стихотворений, и список постоянно пополняется…»
Сегодня стихи есть и на сайте — http://stihi.ru/avtor/froenchenko. И Борис уже принят в члены Союза Писателей России. И вышел третий сборник, который я еще не держала в руках. Он по прежнему сражается за свою жизнь. И в этом ему помогает жена Татьяна, которая для него и муза, и подруга и сиделка и его литературный агент.
Ну, а сейчас давайте перейдем к стихам. Начну с посвящения Борису Фроенченко харьковской от поэтессы Любови Филенко
» К ПОРТРЕТУ ЧЕЛОВЕКА БОЛЬШОЙ ДУШИ И РЕДКОГО ТАЛАНТА»
Ему не нужно быть похожим на других,
А подражать кому-нибудь, тем более…
Признал Парнас его серьезный стих,
Пропитанный раздумьями и болями…
Он мудр, логичен, в самомненье строг,
Вскрывает, как хирург, нарывы времени
И мыслью много исходил дорог,
Ища спасенья для людского племени…
Он — эрудит, истории знаток,
С самим Создателем вступает в прения…
Его читатель не один урок
Усвоит при внимательном прочтении…
За каплей — капля… За волной-волна…
Все ширится его живая реченька…
Пьем из нее…Осознаем: полна
Жизнь сердца нашего Фроенченко!
А теперь встречайте авторские стихи. Читайте внимательно, многие из них уже похоже можно отнести к пророческим.
Я не музам, кажется, служу,
Рифмы в нетерпенье теребя,
Я в стихи, наверно, ухожу,
Прячась от людей и от себя…
По бумаге чистой скрип пера —
Разума и чувств обильный пир…
Может, это детская игра —
Одинокий, выдуманный мир?
Может, это сказочный балет
И круженье сказочных фигур?
И лежит единственный билет
На промокшем жизни берегу…
Пусть ничто не вечно под луной —
Даже чувств извечных хоровод…
Может, это окна в мир иной?
И туда для всех открытый вход…
Я хозяин своей ладьи!
Радость-птица без песни чахнет,
Нет для чувства одежды слов…
Я не помню, как юность пахнет.
Я, проснувшись, не помню снов.
Возраст-цепь приковал к галере,
Не давая расправить грудь.
И невольник неволей мерит
Непосильно тоскливый путь.
Весла тяжко полощут воды,
Летний день заметает снег,
И лениво плетутся годы,
Не срываясь на буйный бег.
Мне б поднять белоснежный паруc,
Звонкой песней рассеять мрак…
Но мешают оковы-старость,
Беспощадный, жестокий враг.
Тучи молний вздымают молот,
Расколов мрачной ночи крепь…
Надо помнить — ты вечно молод,
Видеть жизнь, а не старость-цепь.
В жизнь за жизнью лишь слабый верит,
Преклоняясь к стопам судьи…
Я не раб на чужой галере!
Я хозяин своей ладьи!
Профессия — поэт
Профессия — поэт. Сомнений нет!
Так что изволит нынче власть и мода?
Склепать надежно рифмами сонет?
Отштамповать поэму или оду?
Исполнить можно все в один момент,
И гладенько — заказчик только ахнет!
Ведь слово — это только инструмент,
А деньги, как известно вам, не пахнут.
Вот перечень заказчика причуд.
/Все в счет поставим, так или иначе!/
Профессия, конечно, это труд,
И, несомненно, должен быть оплачен!
Побольше строчек выдать на гора,
Чтоб этой липе выглядеть пристойно…
Работники ножа и топора –
Вы уваженья более достойны!
Мне кажется, уже давно пора
Определиться. Это очень надо!
Профессия — ремесленник пера.
Поэт — высокий титул! И награда!
Ткань рассуждений вроде бы проста…
Ткань рассуждений вроде бы проста
Проткалась незаметно нитью красной…
Что в этом мире значит КРАСОТА,
И почему прекрасное – прекрасно.
Прекрасен полотна музейный вкус –
Пейзажей вдохновенных панорама,
И Левитана призрачная грусть,
И „Вал девятый”, что плеснул из рамы.
Весеннего цветенья легкий пух,
И горы, высь пронзающие гордо,
И птичья трель, ласкающая слух,
И Шуберта могучие аккорды.
Прекрасны лица, степи и тайга.
И плеск лазурных вод хрустально-чистый,
И зимней белоснежностью пурга,
И летнего разбега буйнолистье.
И контур надцерковного креста,
И взгляд, скользящий мимо девы милой…
Но где она таится красота?
Кто наделил ее волшебной силой?
Быть может пробуждается в тиши
Извечных тайн полузабытых знанье?
А может быть коснулись струн души
Невидимые пальцы мирозданья?
Иль это озаренья сладкий миг,
Дарованный богами нам от века…
А может, это тот последний штрих,
Что делает из зверя ЧЕЛОВЕКА.
А этот стих просто стучится в самое сердце. Когда Борис его писал, я думаю, что он даже не подозревал, насколько он окажется прав…
К выставке детского рисунка в школе им. Репина «О войне» (май 2005)
Дует черный беспамятства ветер,
След сметая грохочущей пушки.
И рисуют комиксы дети
О войне. Будто это игрушки.
Будто не было злобного вала
И свинца пулеметного гущи.
И солдат, истекающих алым,
Словно кукла на травке цветущей.
Не суровые лица, а маски,
И не пот, и не смерть, а парады.
И кричащие яркие краски –
Ожиданье похвал и награды.
Будто не было гусениц танков,
Хищных свастик на коршунов крыльях.
А сожженных святые останки –
Нет, не помним. О них мы забыли.
К нам погибших протянуты руки,
Преградившие путь силе вражьей…
Ведь война – это горе и муки,
И рисуют ее черной сажей.
И этот тоже оказался в тему:
Давно оркестры не играют туш…
Давно оркестры не играют туш –
У музыкантов ноты горло сушат…
Не покупает дьявол нынче душ –
Кому они нужны, такие души!?
В аду свои законы тоже есть,
Есть правила и клейма – шельму метить.
Вот если отдают за благо честь!…
Но сей товар так редко можно встретить…
В наличие угодничество, лесть,
Поклоны перед власти аналоем.
А если кто теперь имеет честь –
Не продают, хоть захлебнись смолою!!!
А власть имущих брать – избави Бог!
Пес черный и в аду не станет белым.
Им стоит в ад переступить порог –
И Сатана останется без дела.
—————————————————
Пыль ведьма помелом с бумаг смела…
Вот завещанье дьяволовой воли:
«Уволился и передал дела
Тем, кто страшней меня намного боле!»
Горький запах путей…
Горький запах путей и вокзальной тревоги,
Череда не считаемых лет…
А меня провожала тоска по дороге,
И встречал у дороги рассвет.
Что там осени слякоть и хаос метели,
Или лета настойчивый звон…
Ночь стелила постель у приветливой ели,
А звезда навевала мне сон
Плеск реки, отблеск Солнца сияньем кристалла,
Месяц — небом отточенный рог…
Но дорога считать километры устала
И свернулась устало у ног.
Подточили года — нет, не думу, а ноги…
Где ты, в юность обратный билет…
Но зачем-то ночами мне снятся дороги
И прозрачно-зеленый рассвет…
Нас вырезали мастера искусные…
Нас вырезали мастера искусные
Из дуба, из березы и из тополя.
Играли мы веселое и грустное,
И нам Свои в ладоши громко хлопали.
Взращенные родных деревьев ветками,
Дремали сладко мы ночами долгими.
Но вдруг проснулись мы марионетками –
Чужие руки нас за нитки дергали.
Суставы разболтали танцы дикие,
Мы потешаем мир чужими плясами,
И Буратино, строганный из гикори,
Завлек нас всех в театры Карабасовы.
Хозяин нас утешит лести чаркою –
Ему что наши беды, наши хворости –
Истерты прежней жизни краски яркие…
Горим мы в очагах заморских хворостом.
Не плещется на мачте черный вымпел…
Не плещется на мачте черный вымпел,
И море не разбудит гром орудий…
Ну что ж, нам невеселый жребий выпал,
Но мы на долю сетовать не будем.
Мужчина о судьбе своей не плачет,
Не шьет на неудачи слез заплаты!
Ведь жили мы свободой и удачей,
И блеском абордажного булата.
В каких морях нас колыхали волны!
Полет мечты – и нет ему преграды…
Ведь тяжесть сундуков, дукатов полных,
Для нас отнюдь не главная награда.
А что награда? Галеона остов,
Штормов корабль бичующие плети,
Таящийся за горизонтом остров,
Окутанный туманами столетий!
Иных морей приливы и отливы,
Чужих ночей неведомых тревоги,
Валов зеленых бег неторопливый,
И радость нескончаемой дороги!
Не плещется на мачте черный вымпел –
У брига лет глубокая осадка.
Ведь нам с тобой счастливый жребий выпал —
Мы жили до конца и без остатка…
СТАРОЕ ПРЕДАНИЕ
Опять перо в моей руке…
Припомнив старое преданье,
Плыву по времени реке –
Почти к истокам мирозданья.
Богата Сварога страна…
Но! Как твердят об этом Веды,
Неугомонный Сатана
Всечасно ей готовил беды…
Был мир поделен, как пирог…
Чтоб темных сил не слышать запах,
Восток себе оставил Бог,
А Сатане он отдал Запад…
Весь Запад — словно лепесток,
Измятый злобной лапой беса,
Но нужен Сатане Восток –
Край родников, озер и леса …
Сады цветущие… Поля…
И благодатная природа —
Но встала кривичей земля
Щитом от вражьего прихода!
Край кривский — чистая вода
Из родников лесных струится…
Но Дьяволу — пойми — беда!
Он родниковых вод боится.
Что дале? Не об этом речь –
Он все сметет набегом дерзким…
Но как границу пересечь,
Чтоб Русь стоптать копытом мерзким?
Земля за Неманом — стена…
И, не надеясь на удачу,
Так долго думал Сатана,
Что, наконец, решил задачу…
И тут — не кривичей вина-
Не стражей неподкупно-строгих…
Ведь просочился Сатана,
Вмиг разделясь на бесов многих…
Скользя по тысяче дорог
И утопая в чистых росах,
Соединиться он не смог
В земле свободных, вольных россов.
Кто помнит запах старых книг…
Кто помнит запах старых книг
И волшебство печатной строчки,
И откровенья сладкий миг
В конце последнего листочка?
Кто нынче испытал в тиши
То неземное наслажденье –
Полет безудержный, скольженье
В глубины мысли и души?,,
Нет, нам тяжка Шекспира грусть,
Строка Толстого, Лафонтена…
Приятней «мыльных» опер вкус
И телевизора антенна…
Но суд природы будет строг, —
Забывшим разума истоки
За все душевные пороки –
Отсутствия Души острог!
Улицы
Улицы, застывшие в тиши,
Небо утекло куда-то прочь,
И глаза колючие машин
Щупают асфальтовую ночь.
Мрак ползет с домов отвесных круч
И ложится шубой под стеной.
Редких фонарей тоскливый луч
Пятнами на мокрости земной.
Смутной ночи неподвижный плес,
Тихо дождь невидимый стучит.
Шум шагов случайных, ветра плеск,
Где-то за окном – огонь свечи…
Где-то вдалеке трамвай кричит,
Ждет на безнадежный зов ответ…
Я бреду в безудержной ночи…
До рассвета – сотни тысяч лет…
Разыгралась пурга…
Разыгралась пурга, вьюжится,
Метит в окна снегов стрелами.
И, сметая с ветвей кружево,
Ветер крыльями бьет белыми.
Заметают снега улицы,
Вьюга с воем летит городом,
И прохожий к домам тулится,
Укрывая лицо воротом.
Вьется чей-то следок путаный,
Намечая тропу прежнюю.
А фонарь, как маяк путнику,
Чуть мигает сквозь тень снежную.
А пурга все пылит, вьюжится,
День зимы невелик, короток…
Ночь снегами укрыть тужится
Все, что раньше звалось городом.
В полуденной жаре…
В полуденной жаре затих примолкший город.
Не уличный поток — лишь слабенький ручей.
А тишина хрупка, как чашечка фарфора,
И, кажется, звенит под пальцами лучей.
Обпалена трава на солнечном кострище.
Стволы раскалены — не приложить руки.
И в облачной тени укрытье птаха ищет,
И марево-туман над кипятком реки.
Дома ладонью крыш глаза прикрыли окон,
На жгуче-белый диск бросая взгляд порой.
Лишь тихо шелестит берез зеленый локон,
И хлюпает асфальт. И хрипло дышит зной.
Дыханьем тишины тень города задета…
Минула, словно сон, прохладных дней пора.
И плавится в жаре пылающее лето…
Нет неба, нет земли! Есть город и жара.
Жизнь
Жизнь оглаживает лапами
Циферблат остывший белый,
И неслышно время капает
С желобков черненых стрелок.
Годы в узелки завязаны,
Память выбелена мелом…
Что-то важное — не сказано,
Что-то главное – не сделал…
Сердце болью оторочено –
Ведь оно за все в ответе…
А кукушка напророчила
Многодневье, многолетье.
Мы в кукушку верим истово,
В откровеньях ждем ответы.
За семью замками истина, —
А ключи укрыты где-то.
Новый день узлом завяжется,
Ветви выплеснут листочки,
И несказанное скажется…
И не нужно ставить точку.
Чем пахнет время?
Чем пахнет время? Разнотравьем… Мятой…
Лучом светила… Тенью легкой тучи…
Смолой сосны… Полдневным ароматом
И ветром, что слетел с прибрежной кручи…
Чем пахнет время? Горечью полынной…
Неизъяснимым запахом тревоги…
В машинной колее раскисшей глиной
И запахом уюта и дороги…
Чем пахнет время? Снегом и метелью…
Сияньем звезд с ночного небосвода…
В роскошном платье новогодней елью
И праздничным сверканьем хоровода…
Пусть пахнет время липой и сосною! —
Той силой, что от века в росах крепла…
Пусть пахнет время осенью… Весною…
И никогда пусть не запахнет пеплом…
Когда мои окончатся пути…
Когда мои окончатся пути,
И отлетят последних дней тревоги,
Какое солнце будет мне светить,
Какие травы лягут мне под ноги?
Каких цветов весенний аромат
Моё лицо омоет осторожно,
И блеск снегов каких вершин-громад
Вдохнет в меня мечту о невозможном?
Какое небо бархатным шатром
Раскинется над рек узором чистым?
И возвестит ли гроз хрустальный гром
Приход простых и неизбежных истин?
Иль пронесусь, как пена по реке,
Как в небытье к зиме уходят листья,
Как капелька-росинка на щеке
Снимается движеньем пальцев быстрым…
А может этот мир не без чудес?
Спускаясь в круговерти снежной стаи,
Снежинкой упаду к тебе с небес
И на ладошке от тепла растаю.
1 января 2016 года сердце Бориса перестало биться. Но его Душа продолжает жить в этих замечательных стихах и человеческой памяти…
Ушедшим…
Года плетутся длинным караваном,
По небу хороводы солнце водит,
И словно вехи, тропы метят раны,
Оставленные теми, кто уходит…
И встреч уже не ожидать в грядущем —
Что проку в сожаленье о потерях?
Пытать судьбину на кофейной гуще
И слепо пустоту дороги мерить?
Искать касанье дружеской ладони
И звука слов, почти полузабытых?
И знать, что там, в заоблачности, кони
Уже промчались, цокая копытом…
Промчались! И не нужны стали речи,
Потоки славословья и награды…
Но где-то там, путь измеряя вечный,
Идут все те, кто был с тобою рядом…
И, может, повинуясь высшей воле,
Откинув бытия последний полог,
Услышу так знакомое до боли:
— Ну что ж, давай шагай — ведь путь наш долог!
***
Зачем мне царствие небес
И райский плод на ниве тучной?
А есть ли там дремучий лес?
Нет, там прилизано и скучно…
Меня не привлекает ад,
Хоть заслужил его, бесспорно…
Там только преисподней смрад —
Не ароматы выси горной…
Зачем твое мне царство, Бог?
Зачем мне Сатаны покои?
Я делал только то, что мог, —
Оставьте вы меня в покое…
Когда придет моя пора,
Я откажусь от жизни вечной…
Там нет бумаги и пера,
И я останусь тут, конечно!
***
Мы все пылинки, сор на божьей длани —
Что ж, каждый по себе свой жребий мерит…
Я не услышу ни похвал, ни брани,
Когда за мной закроет Время двери…
И проскрипит петлей дверная створка,
Но там меня никто уже не встретит…
И там не будет радостно иль горько
За то, что ты вершил на белом свете…
И неподвластен буду укоризне —
Там не сковать ни славой и ни ложью…
Я не боюсь ни смерти и ни жизни,
И значит, я не верю в милость божью…
Я жив, пока купаюсь в жизни гуще,
И эту веру я еще не предал…
А серный ад иль божья рая кущи?
Кто видел их? Кто нам о них поведал???
Поверь, что я дождусь тебя…
И что мне в горести бадье,
И что мне в призрачности света,
Когда в Хароновой ладье
Переплыву я струи Леты…
И что — пожатие руки,
Любви отточенные грани…
Ведь там, за водами реки,
Забуду все, что было ране…
И что мне посулы наград
Иль божьей милости остуда…
Зачем мне вечный божий сад,
Коль помнить я тебя не буду?
И пусть Харон, в рожок трубя,
Сулит покой… отдохновенье…
Поверь, что я дождусь тебя,
Не переплыв реки забвенья!
***
Не расставляй над «i» все точки,
Не жди зимы в начале лета —
Не написав единой строчки,
В душе старайся быть поэтом…
Ищи красу в листве опалой,
В старушке, жизнью утомленной,
В предветренном закате алом
И в тихих голосах влюбленных…
В раскатах грозового неба,
В колючей прелести акаций…
Сплетая вместе быль и небыль,
Красы старайся доискаться…
В ветвях, корнях могучих дуба,
В безмерной грации оленя…
И даже в носороге грубом
Ищи мотив для вдохновенья…
Пусть кто-то шепчет: «Песнь не спета,
И Музы кончилась опека…»
Мне не судилось стать Поэтом —
Быть постараюсь Человеком!
Спасибо, Ирина!
Замечательные стихи.
Ну и уже не удивляюсь «совпадениям»:
пару дней назад шла по улице и размышляла: в чем же зерно, сердцевина фразы Достоевского «красота спасет мир»?
И вот, сегодня ответ:
«А может, это тот последний штрих,
Что делает из зверя ЧЕЛОВЕКА.»
Слов нет….
Да, Марина, ведь только ЧЕЛОВЕК-творец способен воспринять КРАСОТУ. На уровне животного начала ее просто не существует.
Какие прекрасные, зрелые, выстраданные стихи. Так и хочется взять гитару и спеть под нее эти строки. Жаль, что не умею пока это делать, но ради такого стоит попробовать научиться играть. Спасибо огромное, Вам, Ирина, за Ваш чудесный вклад в духовное развитие нас, за то, что Вы открыли всем неравнодушным людям замечательного поэта.
Понимаю вас, Валентина. Я брала гитару и на несколько стихов у меня есть песни